Бабочкой белой свисает
Капюшон из белого шёлка,
Обритую гладко головку
Прячет прозрачная ткань.
Как грустно, что цвет её щёк
Полон дыхания жизни.
Безмолвно в ночи тает свеча,
Луна покидает каждый листочек павлонии.
Вот словно сейчас отвернётся
В беленьких, стройных носках.
Чуть ногу заносит она,
И длинный её рукав
Взлетает к широкому небу.
И медленно подняв глаза,
Взгляд своих чёрных очей
Вдаль устремляет она
К одной из далёких звёзд.
На нежных её щеках,
Словно цветков персика,
Вкраплены капельки слёз,
Мерцают они как звёзды,
Выдавая её печаль
По всему, что в миру осталось,
Хоть столько страданий в нём.
Но вот свои гибкие руки,
То вокруг тела свивая,
То плавно их отводя,
В порыве, идущем от самого сердца,
Ладони в глубоком поклоне
Вместе сложила она.
В ночь эту даже кузнечик
Не умолкал ни на миг,
Капюшон из тончайшего шёлка
Бабочкой белой свисает.
Капюшон из белого шёлка,
Обритую гладко головку
Прячет прозрачная ткань.
Как грустно, что цвет её щёк
Полон дыхания жизни.
Безмолвно в ночи тает свеча,
Луна покидает каждый листочек павлонии.
Вот словно сейчас отвернётся
В беленьких, стройных носках.
Чуть ногу заносит она,
И длинный её рукав
Взлетает к широкому небу.
И медленно подняв глаза,
Взгляд своих чёрных очей
Вдаль устремляет она
К одной из далёких звёзд.
На нежных её щеках,
Словно цветков персика,
Вкраплены капельки слёз,
Мерцают они как звёзды,
Выдавая её печаль
По всему, что в миру осталось,
Хоть столько страданий в нём.
Но вот свои гибкие руки,
То вокруг тела свивая,
То плавно их отводя,
В порыве, идущем от самого сердца,
Ладони в глубоком поклоне
Вместе сложила она.
В ночь эту даже кузнечик
Не умолкал ни на миг,
Капюшон из тончайшего шёлка
Бабочкой белой свисает.
Чо Чжи Хун (Корея)
Пер. Г.Амановой
Пер. Г.Амановой